Стихотворение за семь шагов
Знаете ли вы, каков рекорд скорости сочинения стихотворения в Поднебесной?
Сутки? Полдня? Час? 20 минут?.. Правильный ответ – семь шагов! Поэт времен Троецарствия Цао Чжи сочинил стих, переступив семь раз, т.е. буквально на ходу! Именно это спасло его от смертной казни…
Но обо всем по порядку. Приблизительно 1800 лет назад царство Вэй (220 ― 264 гг. н. э.) находилось под властью Цао Цао. У него было два сына – старший Цао Пи и младший Цао Чжи.
Младший сын рос смышленым, одаренным ребенком, который уже в 10 лет свободно декламировал поэзию циньской и ханьской эпох. Отец возлагал на Цао Чжи большие надежды, брал его на сражения, держал при себе, даже хотел сделать наследником в обход старшего сына… но передумал. Волею случая Цао Пи стал вэйским князем.
Он с детства видел, что меньшего брата больше жалуют. Как же иначе? Цао Чжи талантливее, умнее, способнее к политической деятельности... Цао Пи также прекрасно помнил, как его едва не лишили престола. Зависть и подозрительность, как желчь, разъедали новоиспеченного правителя: вдруг брат по-настоящему отнимет власть?!
Так вокруг Цао Чжи медленно, но верно затягивалась петля интриги: он был обвинен в государственной измене (нужен был повод для «казни», иначе это вызвало бы народные волнения).
Цао Пи обратился к своей намеченной жертве:
– Я, любезный брат, премного наслышан о твоем поэтическом даре, поэтому делаю тебе милость: изволь за 7 шагов сложить стихотворение: сочинишь – отпущу с миром, нет – казню как государственного изменника!
Над князем выросла массивная фигура охранника, который медленно вынул меч из ножен.
– Задайте тему, Ваше Величество… – упавшим голосом выдохнул Цао Чжи.
– Мы с тобой сыновья одного отца, поэтому пусть стихотворение будет о братьях. Но учти: слово «братья» ты не должен использовать!
С окаменевшим сердцем Цао Чжи ступил раз, другой; с лица слетали крупные капли, и сложно было разобрать, то был пот или слезы... Тут глаза поэта и князя встретились: и вырвались с пламенных уст строки, пронизанные негодованием и горьким разочарованием в брате:
Он с детства видел, что меньшего брата больше жалуют. Как же иначе? Цао Чжи талантливее, умнее, способнее к политической деятельности... Цао Пи также прекрасно помнил, как его едва не лишили престола. Зависть и подозрительность, как желчь, разъедали новоиспеченного правителя: вдруг брат по-настоящему отнимет власть?!
Так вокруг Цао Чжи медленно, но верно затягивалась петля интриги: он был обвинен в государственной измене (нужен был повод для «казни», иначе это вызвало бы народные волнения).
Цао Пи обратился к своей намеченной жертве:
– Я, любезный брат, премного наслышан о твоем поэтическом даре, поэтому делаю тебе милость: изволь за 7 шагов сложить стихотворение: сочинишь – отпущу с миром, нет – казню как государственного изменника!
Над князем выросла массивная фигура охранника, который медленно вынул меч из ножен.
– Задайте тему, Ваше Величество… – упавшим голосом выдохнул Цао Чжи.
– Мы с тобой сыновья одного отца, поэтому пусть стихотворение будет о братьях. Но учти: слово «братья» ты не должен использовать!
С окаменевшим сердцем Цао Чжи ступил раз, другой; с лица слетали крупные капли, и сложно было разобрать, то был пот или слезы... Тут глаза поэта и князя встретились: и вырвались с пламенных уст строки, пронизанные негодованием и горьким разочарованием в брате:
– Горит костер из стеблей бобов,
И варятся на огне бобы,
По поводу горькой своей судьбы.
И плачут, и плачут бобы в котле –
Один у нас корень, - стонут бобы. –
Мы братья вам, стебли, а не рабы.
(перевод А.И. Гитовича)
– Варят бобы, -
Стебли горят под котлом.
Плачут бобы:
"Связаны все мы родством!
Корень один!
Можно ли мучить родню?
Не торопитесь
Нас предавать огню!"
Стебли горят под котлом.
Плачут бобы:
"Связаны все мы родством!
Корень один!
Можно ли мучить родню?
Не торопитесь
Нас предавать огню!"
(Перевод Л.Е. Черкасского)
Дрогнуло сердце жестокого князя, и в нем проснулось что-то уже давно забытое… Старший брат, опустив глаза, приказал выслать младшего из столицы, на все четыре стороны, на свободу.
